Перси Джексон и проклятие титана. Страница 7

– Он – мантикора, – сказала Артемида. – Надеюсь, до поры до времени он погиб, но чудовища в действительности никогда не умирают. Они снова и снова преображаются, и за ними надо охотиться, как только они появляются вновь.

– Или они будут охотиться за нами, – добавила Талия.

Бьянка ди Анджело вздрогнула.

– Тогда понятно… помнишь, Нико, тех парней, которые прошлым летом пытались напасть на нас в округе Колумбия?

– И тот водитель автобуса, – напомнил Нико. – Ну тот, с бараньими рогами. Я же говорил, что на самом деле его видел.

– Вот почему Гроувер следил за вами, – вступил я. – Чтобы защитить вас, если вы окажетесь полукровками.

– Гроувер? – Бьянка уставилась на него. – Ты что, тоже полубог?

– Ну, скажем так… сатир.

Для доказательства Гроувер сбросил кроссовки и выставил напоказ козлиные копыта. Мне показалось, что Бьянка прямо тут же упадет в обморок.

– Гроувер, обуйся сейчас же! – велела Талия. – Ты ее пугаешь.

– Эй, у меня копыта чистые!

– Бьянка, – начал я, – мы приехали помочь тебе. Вы с Нико нуждаетесь в специальной подготовке, чтобы выжить. Доктор Торн не последний монстр, который встретится на вашем пути. Вам надо ехать в лагерь.

– В лагерь? – переспросила она.

– В Лагерь полукровок, – пояснил я. – Там полукровок обучают науке выживать. Можешь присоединиться к нам и остаться на весь год, если тебе понравится.

– Сестренка, давай поедем! – загорелся Нико.

– Погоди. – Бьянка покачала головой. – Я не…

– Есть другое решение, – сказала Зоя.

– Нет! – вмешалась Талия.

Взгляды Зои и Талии скрестились. Не знаю, о чем шла речь, но между ними явно были нелады. По какой-то неведомой мне причине они всерьез ненавидели друг друга.

– Мы и так взвалили на этих детей непосильную ношу, – заговорила Артемида. – Зоя, мы устраиваем здесь привал на несколько часов. Поставьте палатки. Позаботьтесь о раненых. Заберите вещи наших гостей из школы.

– Да, госпожа.

– Бьянка, ты пойдешь со мной. Я хочу с тобой поговорить.

– А как же я? – спросил Нико.

Артемида задумчиво посмотрела на мальчика.

– А ты пока, пожалуй, научи Гроувера играть в эту игру с карточками, которая тебе так нравится. Уверена, Гроувер будет рад немного развлечь тебя… и таким образом оказать мне услугу.

Гроувер аж подскочил на месте.

– Можете не сомневаться! Пошли, Нико!

Нико с Гроувером углубились в лес, на ходу обсуждая, как зарабатывать очки, выбирать вооружение – словом, всю эту идиотскую муру. Артемида повела смущенную Бьянку вдоль края скалы. Охотницы начали распаковывать свои мешки и устраивать лагерь.

Зоя еще раз зло посмотрела на Талию, после чего направилась надзирать за своими подругами.

Как только она ушла, Талия в отчаянии топнула ногой.

– Ну и нахалки же они, эти охотницы! Они думают, что они такие крутые… Рррр!

– Я на твоей стороне, – сказал я. – Я тоже не доверяю…

– Ах, ты на моей стороне? – в ярости обернулась ко мне Талия. – А о чем ты думал там, в зале, Перси? Решил сам расправиться с доктором Торном? Ты же знал, что он монстр!

– Я…

– Если бы мы объединились, то справились бы с ним, не вовлекая в это дело охотниц. И Аннабет могла бы быть с нами. Об этом ты подумал?

Я сжал зубы. Я подумал, что тоже мог бы кое в чем упрекнуть Талию, но потом поглядел себе под ноги и увидел в снегу что-то темно-синее. Бейсбольную кепку Аннабет с эмблемой «Янкиз».

Талия больше не сказала ни слова. Вытерла стекавшую по щеке слезу и размашистым шагом ушла, оставив меня с затоптанной в снегу кепкой.

Охотницы в считанные минуты разбили лагерь. Семь больших палаток из серебристого шелка расположились полукругом возле костра. Одна из девушек свистнула в серебряный свисток, и из леса выбежала дюжина белых волков. Они окружили лагерь, как сторожевые псы. Охотницы бродили среди волков, угощая их лакомствами, и вроде бы совершенно их не боялись, но я решил держаться поближе к палаткам. С деревьев за нами следили соколы, огоньки костра плясали в их глазах, и у меня появилось чувство, что они тоже нас охраняют. Даже погода, казалось, подчиняется воле богини. Воздух был по-прежнему морозным, но ветер стих, и снег перестал идти, так что сидеть у костра стало почти приятно.

Почти… Не считая боли в плече и чувства вины, тяжелым камнем легшего на душу. Я не мог поверить, что Аннабет исчезла. И как бы я ни сердился на Талию, нельзя было отделаться от гнетущего ощущения, что она права. Это была моя ошибка.

Что Аннабет хотела сказать мне там, в зале? «Все гораздо серьезнее» – вот что она сказала тогда. Теперь я, пожалуй, никогда этого не узнаю. Я вспоминал, как мы протанцевали с ней полтанца, и на сердце у меня становилось еще тяжелее.

Я видел, как Талия бродит в снегу по окраине лагеря, расхаживает среди волков, ничуточки их не боясь. Она остановилась и, обернувшись, посмотрела в сторону Уэстовер-холла, который, теперь весь темный, маячил за лесом на склоне холма. Интересно, о чем она думала?

Семь лет назад отец обратил Талию в сосну и таким образом спас от гибели. Она не отступила перед армией чудовищ на вершине Холма полукровок, чтобы дать своим друзьям, Луке и Аннабет, время скрыться. Она пребывала в человеческом облике всего несколько месяцев и порой замирала на месте так, что можно было подумать, будто она все еще дерево.

Наконец одна из охотниц принесла мой рюкзак. Гроувер и Нико вернулись с прогулки, и сатир помог мне зафиксировать раненую руку.

– Ничего страшного! – обрадовался Нико.

– Потерпи, – сказал мне Гроувер. – Вот, съешь немного амброзии, пока я промываю рану.

Я поморщился, когда он начал перевязывать руку, но кусочек амброзии помог. На вкус она напоминала домашнее шоколадное пирожное с орехами, и теплота от нее разливалась по всему телу. От нее и волшебного бальзама, каким пользовался Гроувер, боль в плече утихла через пару минут.

Нико рылся в своем рюкзаке, который упаковали для него охотницы, хотя как им удалось незамеченными проскользнуть в Уэстовер-холл – не знаю. Он разложил на снегу несколько игрушечных фигурок – копии греческих богов и героев. Я узнал Зевса с жезлом громовержца, Ареса с копьем, Аполлона в солнечной колеснице.

– Большая коллекция, – сказал я.

– У меня есть почти все, – похвастался Нико, – и их голограммы на карточках! Ну, кроме самых редких.

– Ты давно играешь в эту игру?

– С нынешнего года. – Он нахмурился. – С того времени как…

– Что? – спросил я.

– Забыл. Чудно?е что-то. – Нико смутился и попытался что-то вспомнить, но потом махнул рукой. – Слушай, можно посмотреть твой меч?

Я показал ему Анаклузмос и объяснил, что ручка превращается в меч, стоит только снять с нее колпачок.

– Здорово! А паста в ней когда-нибудь кончается?

– Хм, вообще-то я не часто пишу ею…

– Ты и вправду сын Посейдона?

– Ну да.

– Значит, ты должен быть отличным серфером, верно?

Я посмотрел на Гроувера, который изо всех сил старался не расхохотаться.

– Ну ты даешь, Нико, я никогда и не пробовал!

Он продолжал задавать вопросы. Много ли я ссорился с Талией, раз уж она дочь Зевса? (На этот вопрос я отвечать не стал.) Если матерью Аннабет была Афина, богиня мудрости, то почему она не придумала ничего лучшего, как грохнуться со скалы? (Тут я с трудом удержался, чтобы не задушить Нико.) Может, Аннабет – моя подружка? (Ох, надо бы скормить этого юного наглеца волкам!)

Мне уже представилось, как он спрашивает меня, сколько хитов я набрал за это время, и я окончательно теряю самообладание, но тут к нам подошла Зоя Ночная Тень.

– Перси Джексон!

У нее были темно-карие глаза и чуть вздернутый нос. Из-за серебряного венчика в волосах и горделивого выражения лица она напоминала особу королевских кровей, так что мне с трудом удалось побороть желание вытянуться в струнку и отрапортовать: «Да, мэм». Зоя смотрела на меня изучающе и с неприязнью, словно я был мешком грязного белья, который ей велели доставить по назначению.